Гексаграмма 9. Китайская Классическая Книга Перемен

小畜

9. Сяо-чу. Воспитание малым

Как и в двух предыдущих гексаграммах, в этой одна черта одного рода, противостоя пяти чертам другого, является объектом их стремления. Такое ферментное действие меньшинства уже намечалось в предыдущем, но здесь оно подчеркивается с особой силой и постепенно оказывает свое действие на весь процесс. В нем рассматривается, так сказать, зарождение воздействия противоположного. Оно еще целиком во внешней среде, которая отличается пассивной податливостью (выраженной в свойстве верхней триграммы «податливость»), и оно противостоит максимальному напряжению творчества, выраженного в нижней триграмме. Так здесь слабость начинает преодолевать силу, ставя последней препятствия. С другой стороны, здесь имеется в виду противостояние индивида всему окружающему его и его сопротивление окружению. Чтобы понять, в каком смысле здесь говорится о препятствии, необходимо принять во внимание, что здесь есть непереводимая игра слов, ибо, это проходит красной нитью через комментаторскую литературу, слово, обозначающее здесь «препятствие», в равной степени обозначает и «воспитание». Ведь препятствия, если их преодолевают, являются лучшим средством воспитания, и из чего- то отрицательного превращаются в положительно действующий фактор воспитания воли и выдержки. Что же является «препятствием», преодоление которого здесь действует воспитательно? Ответ на это выражен в несколько странном по автохтонности образе. Дело в том, что в Китае дождевые облака чаще движутся с востока — с моря. Созидатели же текста «Книги Перемен» — племя Чжоу, как гласит предание, — пришли с запада. Поэтому для авторов запад служил метафорой прошлого. Облака, идущие с запада (из прошлого), не дают плодотворного дождя. Пусть воспитание намечает возможность развития, но оно — лишь в преодолении прошлого; то, что оно не в силах одолеть настоящее, понималось вполне среди ицзинистов, и один из них — Вань И — в своем комментарии восклицает: «Совершенномудрый, правя миром, не презирает ограниченный народ. Будда, спасая всех, не пренебрегает и демонами. И созерцающее сознание, победоносно двигаясь вперед, разве устрашится временных препятствий? Они точно булыжники, которые не могут задержать колесо повозки; они точно удар по колоколу, который заставляет его звучать; точно точильный камень для ножа, на котором он становится острее. Когда свиньи подходят к золотой горе, это увеличивает блеск ее; когда иней и снег увеличиваются, то тем прекраснее сосны и кедры. Вот почему здесь речь идет о развитии». С таким содержанием приходится понимать и то, как воспоминания о пройденных ступенях познания, препятствуя новому акту познания, которому необходимо их преодолеть, являются материалом для его воспитания. Этими мыслями комментаторской литературы насыщен следующий текст:

«Воспитание малым. Развитие. Плотные облака, и не идет дождь: они — с нашей западной окраины.»


Строка 1

В самом начале этого процесса, когда полному творческих сил внутреннему противостоит препятствие, легкое, как веяние ветра (верхняя триграмма символизирует также и ветер), суета мелких хлопот и дел сбивает человека с принятого им познавательного творческого пути, выступая в его собственных неорганизованных и порывистых стремлениях. Необходимо одержать сразу же победу над собой, оттеснить на подобающее место эти стремления и включить себя вновь в нормальные отношения к окружению, — вернуться к дисциплине. По этому поводу в тексте читаем:

«В начале сильная черта. Какая хула тому, что возвратился на собственный путь? Счастье.»


Строка 2

Такое возвращение на собственный путь возможно и на следующей ступени, хотя оно и несколько затруднено приближением к препятствиям, совращающим с пути. Однако это позиция самого гармоничного раскрытия творческих сил, поэтому именно здесь возможно воздействовать ими на препятствия так, что они превращаются в средство воспитания, как об этом подробнее сказано в общем, вступлении к данной гексаграмме. Лаконичный текст здесь гласит:

«Сильная черта на втором месте.»


Строка 3

В момент кризиса продолжается действие, но в изменившихся условиях, ставших неблагоприятными, одна сила, хотя бы даже и сила творчества, действовать уже не может. Она лишена всех необходимых обстоятельств. Это выражено в образе текста, говорящем достаточно выразительно и не требующем объяснений. Наступает тот внутренний разлад, который, например, в семье выражается разладом между мужем и женой. Это — отдельно указанный момент, когда невозможно синтезировать вновь приобретенное знание и прежде сложившиеся убеждения с противоречиями окружающей среды, которые могут быть и незначительными, однако здесь и их достаточно для препятствия положительному движению познания вперед. По этому поводу в тексте мы находим следующие слова:

«Сильная черта на третьем месте. У колесницы выпали спицы. Муж и жена отвращают взоры.»


Строка 4

Воздействие предыдущей ступени здесь еще продолжает сказываться, создавая достаточную опасную ситуацию, на которую намекает текст в образе выступившей крови. Но нормальность отношений данной позиции и ее сил в этой гексаграмму указывает на возможность благоприятного исхода дела. Кроме того, это именно тот момент, который является самым важным в данной ситуации, что выражено и символически: здесь мы находим единственную слабую черту, к которой тяготеют все остальные. Хотя это еще не позиция государя, а лишь его приближенного, однако во всем контексте данной ситуации указано на такого подданного, который, владея познанием истины, может сам руководить событиями. Два условия необходимы ему: правдивость и осмотрительность. Все его действие может достигнуть успеха лишь тогда, когда оно базируется на его собственном непосредственно новом акте познания. Тем самым здесь указывается на главную роль нового познания в момент преодоления им препятствий, возникающих из прошлого, и тем самым уже не настоящего. Осмотрительность здесь особенно необходима еще и потому, что действие данной ступени простирается, как мы увидим, и на следующую, т.е. на будущую. Поэтому о такой правдивости и осмотрительности текст говорит прямо, а не образно:

«Слабая черта на четвертом месте. Обладай правдой. Когда выступает кровь, выходи с осмотрительностью. Хулы не будет.»


Строка 5

Уже и сама благоприятность данной позиции — второго положительного подъема всего процесса — может быть достаточно благотворной. Однако для него необходима поддержка в предыдущем; непрерывно наследовать ту правдивость, которая достигнута в предыдущем, вот то, что делает это положение благим. Эта помощь предыдущей ступени и есть то обогащение от соседа, о котором говорит текст. Это уже не сохранение одних лишь знаний, добытых в прошлом, — это сохранение плода нового познания, укрепленного в наиболее благоприятных для этого условиях. Текст здесь следующий:

«Сильная черта на пятом месте. Обладай правдой в непрерывной преемственности. Разбогатеешь благодаря твоему соседу.»


Строка 6

Конец рассматриваемого процесса, когда его положительные достижения, его достоинства не только обретены, но и закреплены за их носителем, ознаменован разрешением той напряженности, которая характеризует его вообще. Однако никакая консервативность здесь недопустима, особенно консервативность менее прогрессивной женщины. Это привело бы к тому, что живое познание стало бы мертвой традицией. Но из этого еще не следует, что с этими достижениями можно рекомендовать агрессивное выступление. На это указывает образ луны, которая «в полнолунии». В самом деле, если луна уже достигла полноты, то она должна пойти к ущербу. Так же, с необходимостью, ущерб будет нанесен и тому, кто в таких условиях момента разрешения напряженности, не давая ему правильно прозвучать, обратится сразу к агрессии; последняя не отвергается вообще, но только она рассматривается как отдельная ситуация, и ей именно посвящена следующая гексаграмма. Здесь же внимание направлено на разрешение, на завершение всего предыдущего процесса, что выражено в тексте так:

«Наверху сильная черта. Уже идет дождь, уже (все на должном) месте. Почтение носителю достоинств. Стойкость женщины — ужасна. Луна близится к полнолунию. Благородному человеку поход — к несчастью.»

Щуцкий Юрий. Китайская Классическая Книга Перемен